В нашей памяти еще с сентября прочно засел образ груп­пы «Панки по пьянке», которая выступала на сысертском рок-концерте «Фарш – 5». Коллектив запомнился всем энергичной, качественной, экспрессивной музыкой, удачно дополненной за­поминающимся женским (с терпкими мужскими нотками) вока­лом. Это одна из самых древних екатеринбургских групп, игра­ющих в стиле «панк», активно функционирующая и творящая по сей день, так сказать, «легенда уральского андеграунда».

Я, как человек очень уважающий и весьма пристрастно от­носящийся к их незамысловатому и позитивному творчеству, не могла не воспользоваться возможностью побеседовать с импозантной вокалисткой коллектива – Ольгой «Кор­зиной» Кораблёвой, которая обладает очень необычным, дерзким голосом, довольно непривычным для женского пола («корзина» — её сцениче­ский псевдоним, да и просто прозвище в группе и в кругу друзей).

Начало беседе положил вполне традиционный во­прос:

— Сколько лет уже существу­ет группа «Панки по пьянке» и как ты оказалась вокалисткой в этом коллективе?

— Точную цифру назвать не смогу. Будучи школьницей, я уже была влюблена в их твор­чество и всегда присутствовала на концертах, отчаянно танцуя перед сценой, как самая пре­данная фанатка. Меня всегда поражал энтузиазм «Панков по пьянке», их нескончаемый по­зитив, которым заряжались все слушатели. Тогда ещё вокали­стом был Егор «Рваный».

А моя персона появилась в группе совершенно случайно! Я была завсегдатаем на всех выступлениях и просто мечтала с ними познакомиться. И это свершилось! После очередного концерта (мне тогда было лет двадцать) я отправилась домой. И вдруг, идя по улице, заме­тила размеренно идущего мне навстречу «Арона» (Андрея Серебренникова) – гитариста «Панков по пьянке» и соавто­ра всех песен, который при­сутствовал в группе со дня её образования. Вся моя девичья скромность быстро улетучилась и ноги сами понесли к нему. Запыхавшись от счастья, нача­ла путано объяснять : «Здрав­ствуйте! Неужели это вы! Я так рада с вами познакомиться!», а он мне с улыбкой ответил : «Я тоже очень этому рад». С этого момента мы начали общаться.

Я тогда пела в группе «Лисья нора», которая особого успеха не имела – мы играли и записы­вались скорее для себя, чем для широкой аудитории. В один пре­красный день дала послушать эти записи Арону. Он оценил, и меня это очень порадовало. Но, как бы то ни было, вскоре «Ли­сья нора» распалась, так как не­которые из участниц группы по­выходили замуж, и времени на музыку у них уже не оставалось. Я же к этому всегда относилась иначе: для меня творчество на первом месте, а личная жизнь где-то очень и очень далеко! Поэтому, наверное, и сейчас на этом фронте ничего особо не клеится.

Гораздо позже из «Панков по пьянке» ушёл вокалист Егор и никто не знал, что же будет с группой дальше. Как раз в тот момент Арон предложил мне поиграть у них на клавишах для пары записей. Я отказалась. Тогда он сказал: «Ладно, чёрт с тобой, будешь петь!». Такое сте­чение обстоятельств меня не­сказанно порадовало! Быстро вошла во вкус и сейчас считаю себя полноправным членом группы. Я ж теперь звезда! (шу­тит).

— В группе ты сравнительно недавно – всего год. Думаю, ещё помнишь свой первый вы­ход на сцену в этом составе.

— Помню, конечно. Ничего особенного. До этого у меня уже был опыт выступлений на сцене, поэтому особого мандража не чувствовала. Тем более, что от­дача публики была огромная! Один только факт оставил весь­ма неприятное впечатление. Мои друзья, по крайней мере, люди, которых я на тот момент называла друзьями, присутство­вали на моём выступлении. И после концерта они были един­ственные, кто раскритиковал наш выход.

— Есть ли в репертуаре груп­пы песни, автором которых являешься ты? Или поёшь только «проверенные вещи»?

— Песен моего авторства нет. Мы с Ароном договорились, что исполняем пока только ста­рые песни «Панков по пьянке». Точной причины не назову. На­верное, чтобы не возникало ни­каких конфликтов в коллективе. Ведь группы часто распадаются из-за разногласий в плане напи­сания песен. Тем более, когда я только попала к «панкам», у Арона был просто неописуемый порыв вдохновения! Новые пес­ни и новые идеи бурлили в его голове фонтаном! И эту нетро­нутую поляну разного материа­ла нужно было просто додумать и исполнить. Этим и занялись. И не жалеем! Им нравится моя манера исполнения, меня очень даже устраивает то, что я пою. А для моих песен, считаю, ещё просто не пришло время.

— Кроме вокала у тебя есть какие-нибудь музыкальные увлечения?

— Вообще-то, училась играть на баяне, а во времена суще­ствования группы «Лисья нора» пробовала играть на бас-гитаре, обыкновенной гитаре, ударных, клавишных, то есть на всем, с чем приходилось иметь дело. Но сейчас у меня полная апатия к музыкальным инструментам.

— Расскажи немного о дру­гих участниках группы.

— Про Арона я уже достаточно поведала. Дру­гой «ветеран» «Панков по пьянке» — это наш барабан­щик Юрис. По­мимо того, что он офигенный барабанщик, он ещё и очень талантливый художник. Про­сто человек-искусство! Все наши клипы он «мастерит» своими руками – монтирует, придумывает, вносит какие-то новые идеи. Его творения­ми являются обложки аль­бомов многих местных групп. Так же стоит отметить, что в таком кругу общения (сре­ди панков) очень трудно вести здо­ровый образ жизни. А Юрис сейчас в принци­пе не пьёт. Волевой человек, я ему по-хорошему завидую. Еще он прекрасный мастер по ре­монту, по отделке помещений. Нереально творческий человек во всех направлениях.

Юрис и Арон – это старшее поколение в группе, я, полу­чается, среднее, а молодые у нас гитаристы – басист и соло-гитарист. Басиста зовут Паша, а соло-гитариста – Глеб. Они даже не совсем наши: по совме­стительству ещё играют в других группах. От этого, кстати, ино­гда возникают проблемки, по­тому что концерты групп могут совпадать по датам и даже по времени.

— Ольга, всегда ли ты оста­ёшься такой заядлой панкер­шей, какой предстаёшь перед нами на сцене, или всё-таки приходится иногда менять свои «тяжи» и «косуху» на вполне приемлемый консерва­тивный внешний вид? В каком образе ты чувствуешь себя комфортнее?

— На самом деле, в «тяжи» и «косуху» влезаю только на кон­цертах. В обыденной жизни не считаю нужным примерять этот антураж. Мне гораздо комфор­тнее в свободное от концертов время одеться попроще и зате­ряться в толпе, не привлекая к себе лишнего внимания. В по­вседневной жизни мне дороже мой личный покой, чем при­стальное внимание. Я не сто­ронник выпендрёжа только ради того, чтобы на тебя показывали пальцем. И во время выступле­ний я не притворяюсь другой. Просто, как и во всяком челове­ке, у меня есть две стороны. И каждая находит выход в разное время. Моя скромная и обык­новенная сторона живёт обыч­ной жизнью, ходит на работу и одевается, как все. А вторая – бунтарская и раскрепощённая — отрывается на концертах с ми­крофоном в руке, перевоплоща­ясь в дерзкую и экспрессивную. И оба образа полностью мне со­ответствуют – мне комфортно в обоих.

— Как сверстники реагиру­ют на твоё занятие музыкой? И как воспринимает невзрос­леющую панк-певицу старшее поколение?

— Хороший вопрос, кстати! На счёт сверстников не замо­рачиваюсь. Их мнение меня не сильно интересует. То, что мы делаем – мы делаем для себя и получаем от этого огромное удовольствие.

А вот со старшим поколени­ем интересный случай был: как-то раз к маме в гости из Белару­си приехала женщина, которая когда-то в юности, когда я ещё только поступала в музыкаль­ную школу, учила меня играть на фортепиано. С ней мы не виделись очень и очень давно. Я была рада встрече! Отыскала у себя диск с нашими песнями и подарила его, написав слова: «Вот! Послушайте! Представ­ляете, вы так хотели, чтобы я занималась по жизни музыкой! И ваши ожидания я полностью оправдала! Пою в группе «Пан­ки по пьянке», оцените, пожа­луйста».

Через некоторое время маме пришло совершенно разгромное письмо, в котором было написа­но примерно следующее : «Куда ты смотрела, когда воспитывала свою дочь?!? Это не песни – это жуть какая-то! Громкие шумы, которые просто слушать невоз­можно! Это и песнями-то не на­зовёшь!». Одним словом, быв­шая учительница была крайне мной разочарована. Если чест­но, не ожидала такой бурной критической реакции. Но зато теперь прекрасно понимаю, что невозможно нравиться всем. И не надо никому ничего пытаться навязывать. Это касается и вы­ступлений: независимо от воз­раста зрителей, в большой толпе пришедших на концерт найдутся и такие, кто покрутит пальцем у виска, и такие, кто скажет, что было круто. И дело тут не в воз­расте. Людей, которым нравят­ся наши песни – немало. Мама, например, тоже не протестует против моей деятельности в «Панках по пьянке». И вообще, «Пока не погибла молодость» (так называется одна из наших песен), буду заниматься музы­кой – мне это по душе.

— А что ты вообще чувству­ешь, когда выходишь на сце­ну? Коленки не трясутся, го­лос не дрожит?

— Перед самим выходом на сцену, в принципе, не волнуюсь. Все волнения происходят где-то начиная с обеда и до вечера, в который должен состояться кон­церт. Когда сидишь дома, ждёшь, что за тобой скоро заедут и по­везут в клуб, начинаешь стучать зубами, собирать сумку, боясь что-то забыть. Переживаешь, а как всё пройдёт? Но потом, когда мы уже всем составом едем в машине и начинаем, собственно, выступать, всё ста­новится по барабану! Как мож­но психовать, когда у тебя есть целых полчаса для того, чтобы выплеснуть всю свою накопив­шуюся энергию в зал, чтобы по­делиться своими эмоциями со зрителем? Особых «косяков», когда мы выступаем, как пра­вило, не происходит. А после — «разбор полётов». Сидим и всей группой обсуждаем: что получи­лось, а что можно было сделать и лучше. Но после выступления нервничать уже бесполезно – всё сыграно, заветные полча­са пролетели. Можно спокойно воспринимать все замечания и справедливые похвалы.

— Как тебе выступление в Сысерти, на рок-концерте «Фарш – 5»?

— Если честно, всё было впол­не традиционно – выступление как выступление. Но потом, уже после концерта, меня несколько ошарашил, именно ошарашил, а не напугал, тот факт, что мы вы­ступали практически на кладби­ще! Стало немного не по себе.

— А как тебе сысертская пу­блика?

— Удивило, что на такой ма­ленькой площадке набилось такое большое количество наро­да! Протолкнуться было негде! Конечно, приятно выступать, осознавая, что на тебя будет смотреть столько человек! Но есть одно «но»: многие не то что не танцевали, а просто стоя­ли и смотрели так, будто мы поём не по-русски! Были и те, кто поддерживал нас, подпевал. И это, конечно, очень приятно — ощущать поддержку со стороны зрителей. Так что в целом впе­чатление хорошее, но всё-таки иногда мне казалось, будто нас немного не поняли. То есть, пу­блика, как собственно и везде, была очень разной.

После выступления ко мне сразу начали подходить моло­дые девчонки и парни, говорили много приятных вещей, выра­жали свой восторг, просили с ними сфоткаться. С кем-то мы потом нашли связь по Интерне­ту и иногда переписываемся до сих пор.

— Лично я считаю, что успех ваших выступлений во многом зависит от твоего необыкно­венного голоса. как ты до­биваешься такого вокального звучания? Это ведь, наверное, каждый раз огромное усилие над собой?

— Не сказала бы, что мне это как-то тяжело даётся. Вообще идея так преподносить себя на сцене зародилась совершенно случайно. Однажды мы запи­сывали «кавер» (рок-обработку) на небезызвестную композицию «Мурка». И я посчитала, что эту песню надо исполнять именно таким хрипловатым голосом, с интонациями в стиле «русский шансон». Всем понравилось. И после этого я стала исполнять все композиции в таком стиле. И мне было совсем не сложно перестроиться. Будто всегда так пела!

— У тебя есть какой-нибудь жизненный девиз?

— У меня есть одно-единственное правило, которо­му не изменяю: никогда ничего не планировать. Это ужасно скучно!!! Я точно не знаю, что будет сегодня вечером, не го­воря уже о завтрашнем дне. Я – свободный человек, делаю, что хочу и когда захочу – ничто и никто меня не ограничивает. А если поглобальнее, то у меня есть жизненное кредо: сам для себя не сделаешь — никто для тебя ничего не будет делать! Поэтому всегда рассчитываю только на себя, верю только в свои силы. А главное – верю в себя. Ведь без этого никак!

Сысертский район Свердловская область