КТО РУБИТ НАШИ СОСНЫ?

Осенью, прогуливаясь по тропинке на противоположном берегу от дороги на Р. Асбест, можно было заметить массу срубленных деревьев. Поскольку сосны рубили на территории, которая относится к природному парку «Бажовские места» и считается особо охраняемой, жители Сысерти забили тревогу. В редакцию звонили с просьбой выяснить, законны ли рубки. Мы решили поговорить не о частном случае, а о вообще проблеме вырубок в нашем районе.

Для начала обратились к директору природного парка «Бажовские места» Антону Кувшинскому:
– Вырубки в нашем парке ведутся законно. Их проводят арендаторы леса. Они оформили договоры аренды задолго до того, как территорию признали особо охраняемой. Поэтому они имеют полное право убирать деревьев столько, сколько им позволяет департамент лесного хозяйства. Вблизи озера Тальков камень, конечно, рубок не будет. В других же местах мы препятствовать этому не можем.
И все-таки в 2012 году мы постарались это сделать. В областное министерство природных ресурсов обратились с просьбой ограничить арендаторам зоны рубок.
Министерство это предложение поддержало, удалось договориться с арендаторами. Шесть тысяч гектаров рекреационных территорий в рубках не нуждаются вообще. Там пилы и топоры орудуют последний год. Поэтому сейчас арендаторы активно завершают порубочный сезон. На остальном пространстве парка следует вести только санитарные рубки, с целью очищения леса.

Ситуацию прокомментировал директор Сысертского лесничества Евгений Сапожников:
– На территории Сысертского лесничества 74 арендатора. Из них семнадцать – по заготовке древесины. У каждого заключен договор с департаментом лесного хозяйства, есть проект освоения лесов и декларация, в которой оговариваются объемы и виды вырубок на арендуемых площадях.
Арендаторы – юридические лица и индивидуальные предприниматели – должны руководствоваться Лесным Кодексом и правилами заготовки древесины. Ответственность за нарушения в этом деле серьезная.
Так, ставка платы за кубометр сосны составляет 276 рублей. Ущерб от незаконной вырубки одного кубометра сосны (одного хорошего дерева средней величины) равен 50-кратному размеру этой платы, то есть 6900 рублей, что сразу попадает под уголовную ответственность по ст. 260 УК. Представьте, если в лесовоз вмещается примерно 20 таких деревьев, какой ущерб будет нанесен нашему государству и природе.
Незаконной считается вырубка, которая ведется людьми без соответствующих документов, оформленных в установленном порядке.
За 2012 год в Сысертском районе зафиксировано 20 нарушений, связанных с незаконной рубкой леса. Самые активные в этом смысле территории – Щелкун и Бобровский. Под топор попало 600 кубометров древесины. Ущерб рассчитывался по Постановлению Правительства Российской Федерации от 8 мая 2007 года N273 и составил 8,5 млн. рублей.
Отслеживать нарушения в лесах очень сложно. Сейчас в штате лесничества по три человека на каждые 45 тысяч гектаров. Площадь очень большая. На реальную работу в лесу из-за растущего бумагооборота и частых запросов от всевозможных инстанций времени остается все меньше. Обнаружив незаконную рубку, не можем даже сами задержать нарушителей. В первую очередь, сообщаем об этом в полицию, которая уже разыскивает  преступников.
Однако до суда доходит очень мало материалов, и вину лица, совершившего незаконную рубку, доказать очень сложно.

Надзор за соблюдением закона в лесопромышленной сфере ведет также отдел по борьбе с экономическими преступлениями. О том, в чем выражается этот надзор, и кому выгодно воровать лес, рассказал сотрудник ОБЭП Александр Слободчиков:
– Чтобы выявлять незаконные рубки, запрашиваем сведения в налоговой инспекции по новым зарегистрированным юрлицам, занимающимся переработкой и заготовкой древесины.
В ГИБДД дают информацию о машинах, перевозящих деревья, тракторах. А также проводим рейды каждый квартал. Реагируем на сообщения жителей района, поддерживаем связь с сотрудниками лесничества, арендаторами.
Проблема в том, что сейчас для работы с древесиной требуется минимум документов. Лесная декларация разрешает вырубку. А когда лес уже загружен в машину, и мы останавливаем ее на дороге, водителю лесовоза достаточно предъявить накладную. Теперь мы не спрашиваем даже порубочный билет. Перевозчики – это посредники. Они работают по договору. И когда деревья уже везут, определить, законно ли они срублены, очень сложно.
Есть заблуждение, что вырубки незаконно ведут арендаторы. Но какой смысл им этим заниматься? Во-первых, они за свой лес итак полностью отвечают. И если лишку возьмут, наказания не миновать. Им это просто невыгодно.
Во-вторых, они порой и тот объем, который заявлен в декларации, не успевают освоить.
Местные арендаторы срубленный лес собственными силами перерабатывают и реализуют, в основном, в других регионах. А сысертчанам дешевле купить лес, например, из Кушвы, чем в своем районе. Поэтому часто вырубают в обход закона местные индивидуальные предприниматели – хозяева некоторых лесопилок. У них цена за кубометр бруса или доски в полтора-два раза ниже рыночной.
На мой взгляд, лицензирование лесного промысла помогло бы решить проблему с незаконными вырубками. Все, что сегодня нужно, чтобы этим заниматься – купить манипулятор за 900 тысяч и оформиться в качестве ИП. Если человек настроен серьезно, его необходимость получения лицензии не испугает.

Точку зрения арендатора высказал директор лесозаготовочного предприятия «Форлекс» Виктор Анатольевич Гузняков:
– Многие считают, что мы только пилим и продаем лес. Подготовка почвы под посадку лесных культур, уход за молодняками, обустройство мест отдыха, создание минерализованных полос, уборка сухостоя – это далеко не все наши обязанности по договору. У нас в аренде 13 тысяч гектаров: участки в Двуреченске, Щелкуне, Никольском, Кашино.
Согласно проекту освоения лесов в 2012 году мы должны не только заготовить 28 тысяч кубометров древесины, но и выполнить комплекс лесохозяйственных работ. Если к концу действия нашей декларации не успеем вырубить заявленный объем, нетронутые делянки можно будет перенести на следующий год. Но от арендной платы нас это не освобождает – платим за заявленное количество леса.
От «черных лесорубов» не застрахован ни один арендатор. Заезжают в наши кварталы, валят сами либо похищают уже спиленный нами лес. Бывает даже, что прямо на месте распиливают на дрова стволы, сложенные в штабеля. Одна из последних историй случилась близ Двуреченска. Я патрулировал территорию 23 квартала. Увидел место, где спилены деревья, обратился в полицию. Затем комиссия в составе представителя лесничества, ОБЭП и арендатора зафиксировала нанесенный ущерб. Но преступников так и не нашли.
Деятельность наша не требует лицензии, и это к лучшему. Лицензирование ничего не даст, кроме лишней волокиты. Те, кто ворует лес, так и будут воровать. А вот нам придется проходить ряд согласований у чиновников, проводить лабораторные исследования продукции, оформлять кучу всяких документов. Реальной пользы этот шаг не принесет.

О темной стороне лесного промысла поведал водитель лесовоза Роман. Фамилию его мы не называем умышленно:
– За несколько лет работы в разные ситуации попадал. Например, меня отправляют на заявку: из такого-то квартала надо вывезти лес. Сейчас уже могу по человеку, который встречает на делянке, определить, ворованный ли лес. На воре и шапка горит: он нервничает, озирается по сторонам, торопится.
Один такой случай произошел со мной в прошлом году. По месту вырубки сразу было видно, что дело не чисто: деревья неаккуратно спилены, сплошь свалены в одном месте. Лже-хозяин вел себя странно. Тут откуда не возьмись – следователь Слободчиков и заместитель начальника лесхоза Петров. Они вычислили машину, на которой я приехал: оказалось, до этого она уже была замечена на незаконных рубках. Нас задержали, допрашивали. Я проходил как свидетель.
Последний раз столкнулся с кражей леса в районе ЛЭП недалеко от д. Космаковой. Мужчина распорядился выбирать из штабелей самый крупный лес. Хозяин никогда такого не скажет! Крупный, мелкий – весь лес его, все равно надо вывозить. А тут была нужна отборная древесина. Доставили в Новоипатово. Через пару дней я уже давал показания в ОБЭП. Кто-то из Новоипатово сообщил, что тогда-то на такой-то машине туда-то привезли лес. А манипуляторы у нас в районе наперечет, их уже знают. Был суд, я на нем свидетельствовал. Правда, оглашения приговора не дождался – не знаю, как наказали заказчиков.
В благонамеренности всех без исключения арендаторов я, кстати, тоже сомневаюсь. Допустим, делянка на 2 тысячи кубометров выборочного леса растянулась на три километра. Проверяющий приезжает, и ему нужно все эти три километра пройти. Каждый спил, где не видно специального клейма, обмерить, записать. Кто там будет все пеньки считать? Пройдет какую-то часть пути да подпишет бумажки. Если заметит грубые нарушения, то назначит большие штрафы.
Если не заметит, то штраф будет символический.

Мы можем по-разному относиться к тому, что наш сосновый бор становится реже. Можем ругать арендаторов и помогать «черным лесорубам» или наоборот.  Но надо при этом понимать, что как любое искусственное насаждение, лес требует ухода. Сосновый бор в Сысертском районе – не естественный природный ландшафт. Он появился здесь во времена Турчанинова, когда создавался наш город. Но деревья стареют. Засохшие, пораженные вредителями, гнилые сосны нужно убирать. А оставлять семенные деревья, которые обеспечивают размножение растения. Санитарные рубки, как управление этим процессом, конечно, нужны.
Как быть с теми, кто обогащается за счет якобы «обновления леса»? Их нужно наказывать. Заметили вырубки – звоните в лесхоз, арендатору или в полицию. Они разберутся, плановая это работа, или нарушается закон.

Юлия Воротникова.