Автор воспоминаний моя родственница Клавдия Александровна Гузенкова (Роговцева), годы жизни – 1930-1993. Война застала ее школьницей. А написала воспоминания она уже будучи на пенсии.
Во время войны она жила и училась в Свердловске. Позднее, став учителем русского языка и литературы, более 30 лет проработала в свердловской школе рабочей молодежи №16 на улице К.Маркса. Ветеран труда.
«Мы живы, пока нас помнят», – такой эпиграф к своим воспоминаниям взяла их автор. Будем же помнить детей войны.
Во время войны мама работала санитаркой в госпитале. Уходила в 8 утра, приходила в 11 вечера и сразу падала от усталости в постель. Вставала рано, еще не было 6 утра, чтобы приготовить мне еду на день. Низкий поклон моей маме и великая благодарность за это. База Главснаба (мы ведь жили в общежитии базы) давала нам бесплатно тепло и свет, как семье фронтовика. Дрова база покупала, пилила, нам же оставалось только топить. Та же база организовала ежедневные обеды своим работникам (варили кашу в основном), и мне, как дочери фронтовика, тоже ежедневно давали тарелку каши. К праздникам семьи фронтовиков получали небольшие продуктовые наборы. Так что база Главснаба не дала нам с мамой умереть с голоду и холоду.
С началом войны наш дом наполнился эвакуированными из Москвы, Киева, Николаева, Одессы, Белоруссии. Очень много было евреев и русских, украинцев и белорусов… Дом был буквально напичкан людьми, спали, где только могли. Но поразительно: никаких скандалов, ругани не случалось. Днем люди работали, а по вечерам собирались на общей кухне и обсуждали обстановку на фронте, жили тревогами и надеждами. А иногда пели по вечерам. Тон задавали евреи: у них были прекрасные голоса, и они знали много песен. Я бросала все свои дела и с наслаждением слушала их пение, потом стала учить эти песни и подпевать взрослым.
Эти вечера пения – прекрасные вечера духовного сближения. Мы, люди разных национальностей, становились одной семьей, старались помогать друг другу. Поскольку моей мамы целый день не было дома, то моим воспитанием занялись наши новые соседи, пожилые евреи – Мальвина Изральевна и Борис Абрамович. Тетя Маня (так я звала Мальвину Израилевну) подкармливала меня, научила вышивать, интересно рассказывала о своей жизни. А если я плохо помогала маме (то посуду вовремя не вымою, то полы), дядя Боря делал мне суровые выговоры. Мне становилось стыдно, и я старалась все делать вовремя и как следует. Так вот и воспитали во мне трудолюбие и изжили лень.
Училась я в эти годы охотно, старательно. Не любила, правда, арифметику, алгебру, геометрию, черчение. Эти предметы брала только упорством и усидчивостью. Очень много читала и о прочитанном рассказывала эмоционально и артистично. Подруги слушали с удовольствием.
Я очень благодарна своей любимой учительнице русского языка и литературы Елизавете Григорьевне Буренковой. Она раскрыла нам всю глубину и красоту русской литературы и языка. Удивительно талантливый и сердечный человек. Я была просто влюблена в нее и именно в это время решила стать учителем русского языка и литературы.
В 1943 году нас, девочек и мальчиков, развели по разным школам. Ну, в общем-то, это было сделано не от большого ума. Плюсов оказалось очень мало, а минусов хоть отбавляй.
В эти годы мы не только учились, но еще и работали. Раза два в неделю ходили на завод грузить металлическую стружку (не хватало рабочих рук, использовали школьников от 12 лет и старше). Бывало, отсидишь 5-6 уроков, потом дадут тебе в школе небольшую булочку с ложкой сахара, и вот с этим идешь на 2-3 часа работать. Домой еле ноги доносили, а надо еще уроки делать, дома помогать. Рано мы, дети войны, начали работать, поэтому рано потеряли и здоровье. Мне точно известно, что некоторые девочки уже ушли из жизни, другие стали инвалидами. Правда, врачи нас тогда не бросали: систематически ставили какие-то прививки, следили, чтобы насекомые не появились в наших головах (девочки многие с косами), водили в санприемник, где нас чистили и мыли, а одежду прожаривали (боялись сыпного тифа), проводили уроки по гигиене и санитарии. Самым ужасным было военное дело и строевая подготовка в 5 классе, а также изучение материальной части оружия (какой-то винтовки). Зачем это было нужно девочкам 12-14 лет?! Эта муштровка была просто мукой, приходила домой больная. Некоторые учителя нас, девочек, жалели. Но что они могли сделать против этого военного молоха? Шла кровопролитная жестокая война. И все мы так мечтали о Победе и знали, что она обязательно наступит!
Подготовила Вера Шнайдер, п.Октябрьский.
На снимках: Клавдия Александровна Гузенкова (Роговцева), 1943 г. Свердловск, школа 23, 6 класс. 3 ряд( центр) Клава Роговцева.
Фото из семейного архива
Хорошая, трогательная статья!
Сколько люди пережили и не озлобились. Наоборот,доброе,грамотное,щедрое поколение! Дай Господь Вам всем здоровья!