«Свечи зажгу
В скорбный день вашей памяти.
И помолчу.
Здесь расстрелян мой дед.
Слезы сдержу.
На слова покаяния
Ветви березок качнутся в ответ.
Мы, земляки и потомки
Расстрелянных
И неповинно убитых людей,
Верить должны,
Что их образы ясные
Внуки напишут
На стенах церквей».
Это строки из стихотворения, с которого начался митинг в деревне Аверино в воскресенье, 28 октября. А написала стихотворение учительница Аверинской школы Людмила Николаевна Пирожкова, у которой был репрессирован отец.
В 1937-м году в Аверино забирали одного мужика за другим. Почему? Этого не знал никто, и в том числе сами мужики. Конечно, они и их семьи надеялись, что «там» во всем разберутся и скоро их мужья, отцы и деды вернутся домой. Тем более, что на носу – уборочная, а мужские руки в деревне в это время ой как нужны. Но никто не возвращался, а аресты продолжались.
Вину им приписали нешуточную. Пахарей, кузнецов, животноводов… объявили участниками контрреволюционной повстанческой организации, существующей на территории Свердловской области. И не простыми участниками. В Аверино, якобы, действовал центр этой организации, занимающейся проведением подрывной вредительской деятельности, террористических актов и антисоветской агитации, и ставившей конечной целью свержение советской власти.
48 аверинских «врагов народа» расстреляли буквально сразу же (в семьи направили извещения, придумав несуществующие болезни, от которых они, якобы, умерли); еще 19 человек отправили на десять и более лет в лагеря.
Осиротела деревня. Женщины рано стали вдовами, дети – безотцовщиной. А пятеро детей Василия Андреевича Палкина вообще остались одни. В 1936-м году у них умерла мать. Отец один воспитывал детей, но и его в 37-м обвинили в контрреволюционной деятельности. В августе забрали, а уже в сентябре расстреляли. О детях «врагов народа» заботиться было не принято.
– Нас осталось у матери четверо, – рассказывает Петр Семенович Колобов (на снимке), сын кузнеца Семена Осиповича Колобова, расстрелянного в 1937-м году. – Конечно, жилось нам очень трудно и голодно. А еще нам постоянно напоминали, кто мы такие, и унижали, используя любую возможность.
– Моего отца Семена Антоновича заставляли отказаться от его отца Антона Андреевича Палкина, – рассказывает внучка репрессированного учительница Аверинской школы Татьяна Семеновна Палкина. –Отец не стал этого делать, и тогда его исключили из комсомола.
Семену Осиповичу Колобову было в 37-м всего 43 года. 42 – Антону Андреевичу Палкину, которого арестовали 20 августа, а расстреляли 13 сентября. В расцвете лет были и другие мужики. Поэтому дома и не верили в их смертельные болезни и все надеялись, что мужья и отцы вернутся обратно, ведь причин для их ареста не существовало.
Только после 1953 года стали кое-что узнавать, а в 59-м надежд не осталось ни у кого.
Почему же именно на аверинских мужиков пали такие страшные подозрения? На этот вопрос и сейчас никто не ответит.
– Мы работали с архивными материалами, – продолжает Татьяна Семеновна. – Я внимательно изучала протоколы допросов моего деда Антона Андреевича и других аверинцев. Все эти протоколы написаны, как под копирку. Во время первых допросов арестованные вообще ничего не говорили – им было просто не о чем говорить, они и не понимали, чего от них хотят. А через месяц – уверена: страшные побои их ломали – называли фамилии уже арестованных земляков.
Про моего деда сообщается, чтов 1917 году он был призван в царскую армию, что белогвардеец. Но не упоминается, что в 18-м он перешел в Первую конную армию к Буденному, что под Самарой был ранен в бою в бедро и руку, что в 30-м вступил в колхоз «Коммунар». Весной дед, как и все, сеял хлеб, осенью убирал его.
Время идет, и все меньше в селе тех, кто общался с репрессированными лично и может что-то рассказать о них. И тем более ценно то, что сделали в память о безвинно погибших вместе с Т. С. Палкиной аверинские школьники. В местном музее истории села ученики оформили (начали заниматься этим еще в 1990-м) о пострадавших в годы репрессий земляках экспозицию, в которой есть и подлинные материалы. К сожалению, музей не отапливается, и часть материалов хранится в школе. Этому музею, если неновое помещение, хотя бы отопление сделать, -мечтают селяне.
А между музеем и школой – новый мемориал, открытый 20августа (на снимке). Раньше на его месте был только деревянный крест.
Здесь аверинцы собираются ежегодно перед поездкой на 12-й километр Московского тракта, место расстрела своих земляков, чтобы почтить их память.- Каждая эта встреча должна быть залогом того, что в нашем государстве подобное не повторится никогда, – сказал на открытии митинга глава Сысертского городского округа Александр Иванович Рощупкин. – Мы скорбим о безвинно погибших.
– В этом году исполнилось 70 лет с тех страшных дней, когда были арестованы и расстреляны лучшие мужчины села Аверино, – продолжил выступление глава Щелкунской сельской администрации Александр Иванович Кадников (у него в эти годы был репрессирован дед). – Наш долг – сделать так, чтобы память о них жила всегда.
Александр Иванович от имени родственников репрессированных поблагодарил главу округа за то, что удалось обновить мемориал, а ректорат Уральского госуниверситета путей сообщений – за то, что ежегодно предоставляет автобус для поездки желающих на 12-й километр Московского тракта. Минута молчания, возложение венков и цветов. И желающие идут в автобус, чтобы еще раз склонить головы в память о своих близких.
Л. Рудакова
Фото автора
