Язык, на котором человек привык говорить, в жизни общества играет важную роль. Существует языковой паспорт говорящего. Люди считывают информацию о том, как и что человек говорит. По особенностям произнесения, по выбору слов, про собеседника можно понять сразу и многое. Даже сложились стереотипы, которые связывают определенное произношение с местом проживания человека. Например, существует традиция, по которой людей, произносящих «чо» вместо культурного «что», принято ассоциировать, в том числе с жителями Урала: чокаешь – значит, ты с Урала. Однако на Урале, как и везде, но здесь особенно – так исторически сложилось – существует огромное количество диалектов, то есть способов произносить слова. И эти диалекты иногда настолько разные даже в границах одной области, например, нашей, Свердловской, что диву даешься.
Хочу рассказать о том, как в нашем Сысертском районе говорили раньше, по крайней мере, в Кашине и в Сысерти, наверное, и в округе тоже. Однозначно, у нас существовал свой сысертский диалект, который был, например, чужд жителям Туринского района. Расскажу сначала об особенностях произнесения слов, а потом приведу примеры особых словечек, диалектизмов, которые понимали только жители нашей местности.
Итак, в отличие от распространенного мнения о нас, как о людях чокающих, существовало совершенно противоположное явление: в Сысертском районе коренные жители звук «ч» меняли на «щ». Не было никакого «чо», а было мягкое «ще»: «нище», «хо́щет», «ла́мпощка», «щерни́ка», «пещь», «заще́м», «щай».
Кроме того, наши предки меняли звук «ц» на сглаженное «с», говоря «оте́с», «сэ́лой» (целый), «свето́к», «осэ́нки» (оценки).
Характерно для нашего говора и стягивание в глагольных окончаниях двух гласных в одну: «понима́т», «занима́т», «узна́м».
Интересно, что раньше в нашей местности иногда букву «я» меняли на «е»: «опе́ть», «езы́к», «плеса́ть», «еви́лась».
А теперь про то, что находится совсем за пределами грамматических правил русского языка, где, например, принято, что если в слове есть е, то на него и падает ударение. Не тут-то было! Наряду с «правильным» ударением («робенок», «похлебка»), были и такие удивительные для современного уха произнесения слов, как «здоро́вье», «ле́зет», «бу́дет», «де́нек» (де́нег).
Кроме того, наряду с традиционной частицей то («зна́ть-то», «ще-то») употреблялась частица наоборот – от: («у́гол-от», «свето́к-от», (цветок-от) «оща́г-от» (очаг-от).
Не так, как сейчас, употреблялись некоторые местоимения, а именно, отсутствовала буква н в некоторых формах: «к ей», «из ее», «про ево», «из-за ее», «на ем», «с им».
А как оригинально в нашей деревенской местности произносились некоторые слова: «э́ко ме́сто» означало «много», «лони» (в прошлом году), «но́не» (сейчас), «хто» (кто), «дамно́» (давно), «пусь» – (пусть), «ишшо́» – (еще), «бессту́жий» (бесстыжий), «споко́й» – (покой).
Диалектизмов было действительно много. Моя мама, Нина Борисовна Бабушкина, филолог, проработавшая в Кашинской школе учителем русского языка и литературы 44 года, составила словарь диалектизмов села Кашино. В словаре порядка 300 слов и выражений, записанных в такой форме, в какой говорили когда-то ее мама и бабушка. Конечно, эти слова в то время, вероятно, употреблялись и в других местностях, но конкретно для села Кашина они были очень показательны.
Важной особенностью диалектных слов является их эмоциональный компонент, одобрительная или неодобрительная оценка, эмоциональная окрашенность и сила. Ведь незачем придумывать общеупотребительные слова с нейтральной окраской. Они уже существуют, а вот по-своему, ярко назвать какое-то явление или предмет – это наш народ хлебом не корми, дай покреативить.
Различные эмоции наши предки вкладывали в слова, когда маленького ребенка называли так: ера́хта, забазла́й, карапе́т, лупердо, марамзя́, немты́рь, па́полза.
Про вредных девчонок в нашей местности говорили: балахры́стка, бе́жбалка, лихома́нка, охлеста.
Женщин, обладающих негативными качествами, с характерным образом поведения, называли такими словами, как ветроду́йка, наве́льна, наземка, липа́тра.
Про мужчину могли сказать с негативом, что он бельме́нь, буха́нко, валежина, ласкоба́й, опехтю́й, ухоба́ка, чуна́рь.
Словам «драться», «стукнуть» соответствовали синонимы, отличающиеся оттенками смысла и эмоций: ба́знуть, назъю́здывать, отколошма́тить, отсбу́чивать, ошеше́нить, хлабы́знуть.
«Разговаривать», «вести беседу» означали следующие слова: алла́кать, вато́лить, виска́лить, возгуда́ть, гнусе́ть, канифо́лить, перешувы́лькивать.
Уважением и восхищением наполнены слова, называвшие мужчину, наделенного положительными чертами: бу́рко, коточи́к, крути́лко, налито́к, стрепыш, суту́нко, ремешо́к.
Я сама с детства помню, как мои старшие родственники произносили очень яркие слова, обозначающие обстоятельства: башеро́во (очень быстро, неаккуратно), га́мазом (вместе, сообща). Особенно мне запомнились двойные наречия: в ко́лья-ме́лья (небрежное отношение к хорошей одежде), култы́х-булты́х (быстро что-то съесть или попить перед выходом из дома), ку́шки-па́шки (очень торопиться, опаздывая), ню́ры-ня́ры (о нерасторопном человеке), разбраты́-браты́ (отношения, в которых дружба прервалась), стрень – брень (оценка внешности грязного, неухоженного человека), хлесь-охлепе́сь (поступки нерадивой хозяйки).
Повторю, что в нашей местности существовал особый, очень приятный уху, говор с мягким произношением щипящих звуков в словах и присутствием ярких диалектизмов.
Богатство любого языка обуславливается, в том числе, и диалектными формами. На сысертской земле дефицита в особых выразительных словечках никогда не было, наследие наших предков велико. Важно помнить и знать об этом факте нашей истории и продолжать традицию – в любом возрасте расширять словарный запас, развивать чуткость в глубинном понимании слов, а может быть, и практиковать собственное словотворчество.
Е. Саппинен, учитель русского языка и литературы кашинской школы №8