23 июня я должен был по поручению членов литературного клуба «Открытия» вручить благодарственное письмо и альманах «Благословенна земля Бажова» М. П. Серебренникову, который оказал спонсорскую помощь в его издании еще в прошлом году.
Подошел к «белому дому» к 16 часам. На площади увидел скопление милиции и с десяток ветеранов на крыльце.
Я прошел в кабинет главы и выполнил свою миссию. Когда вышел из здания, увидел слева уже человек 25 пенсионеров, а справа почти столько же милиционеров.
Посередине площади ходил командирским шагом подполковник ОВД. Вид у него был такой, как будто готовится к схватке с организованной преступной группой. Подошел к нему – он представился: «Подполковник Сивохо, начальник милиции общественной безопасности». На вопрос, почему на площади так много милиции, он не ответил.
Я подошел к ветеранам, среди которых много моих знакомых. Мы пообщались. Потом ко мне обратились репортеры, сфотографировали, я ответил на их вопросы.
В это время один из милиционеров по мегафону сообщил, что митинг несанкционированный и попросил всех разойтись. Тут и Серебренников из здания вышел, поблагодарил всех за поддержку и тоже попросил разойтись.
Я пошел домой. Одна из пенсионерок попросила меня унести плакаты. 4 безобидных плаката в поддержку Серебренникова. Свернул их трубочкой и понес. У края площади ко мне подошли 3 милиционера и подъехала их машина. Они взяли меня за руки и пытались затолкнуть в машину. Я потребовал отпустить руки. На площади еще были люди. Видимо, чтобы не было скандала, они отпустили.
Однако, как выяснилось позже, намерений своих не оставили. Когда я оказался в безлюдном месте, на улице Ленина, ко мне вновь подъехала милицейская машина. Они выехали на тротуар, почти ко мне под ноги. Опять трое дюжих милиционеров заломили мне – 80-летнему ветерану педагогического труда и спорта, не совершавшему никаких противоправных действий – руки, схватили за шею, стали гнуть, применять болевые приемы, чтобы затолкнуть в машину.
Вели себя грубо, как будто обращались с преступником! Привезли в ОВД, хотели посадить в «обезьянник», но я потребовал, чтобы меня отвели к старшему.
Пришлось долго ждать, пока они решали, что со мной делать. Майор Вольнов велел капитану Рощину вести допрос и взять расписку о том, что я предупрежден об уголовной (?!) ответственности за участие в несанкционированных митингах.
Мне стало плохо. Я попросил капитана дать что-нибудь успокаивающего. Надо отметить, что Рощин – оказался в милиции единственным человеком, который разговаривал со мной вежливо. Он принес воды. Когда я немного успокоился, стал вести допрос.
Сам допрос занял минут пятнадцать. А всего я провел в милиции почти три часа.
Пришел домой: кружится голова, боли в сердце. Напился успокаивающих средств – не помогло. Вызвал скорую. Полчаса медики со мной возились. Диагноз: «гипертонический криз 1 ст. на фоне психологической реакции». Давление подскочило – 200 на 120. Прохожу лечение.
Никто не объяснил мне, почему меня задержали и продержали в милиции три часа. Считаю, что было нарушено право неприкосновенности личности. По этому поводу я буду обращаться в суд.